ПОЭЗИЯ ВИКТОРА СОСНОРЫ
В Миссионерском институте возобновил свою работу Клуб любителей поэзии «Застава», которым руководит поэт Александр Дьячков. Темой очередного заседания Клуба, состоявшегося 2-ого июля, стала «Поэзия Виктора Сосноры».
Юрий Иванович Шешегов, постоянный член Клуба, подготовил глубокий, интересный доклад о творчестве поэта, о котором, как сам он признался, до этой поры он даже не слышал. Тем удивительнее было то, как ответственно подошёл Юрий Иванович к своему выступлению, как хорошо изучил биографию поэта, сколько сделал метких наблюдений, какие хорошие стихи выбрал из обширного наследия поэта!
Другой участник Клуба, Павел Фёдорович Бартель, – он и сам пишет стихи – прочитал верлибры позднего В. А. Сосноры.
В процессе обсуждения стихов В. Сосноры участники заседания пришли к выводу о том, что качество поэзии не зависит от формы. Дело не в том, силлабо-тонический это стих или верлибр, – в основе стихотворения (независимо от выбранной формы) должно лежать… чудо. А его нельзя разложить на составляющие и проанализировать. В старину этот элемент, этот атом, без которого нет поэзии, называли вдохновением. Участникам клуба «Застава» слово «вдохновение» пришлось не по вкусу, так что вопрос о вдохновении остался открытым. Вернуться к его решению участники Клуба решили на сентябрьском заседании.
Подтверждая тезис о «неразложимости чуда поэзии», Сергей Анатольевич Тюстин прочитал стихотворение, специально не назвав его автора.
- россия ты шагреневая кожа
скукоживающаяся! недаром здесь бальзак
нашел свою вдову и выглядит моложе
на целый век… На человеке – знак
ушибленности русским языком
все сизое вокруг, один сплошной синяк
какой дали́ тебе сезанн или синьяк
всё да́ли ноющие, облака ни в ком
не находящие опоры
лишь вечно обновляемый обком
когда-то крепкий дом купеческой конторы
теперь бандитский банк, шагреневые шторы
решетки в окнах кованые: вот
не текст оригинала – перевод
свиная выворотка в золотом тисненье
Эта игра была придумана руководителем Клуба Александром Дьячковым и Андреем Анатольевичем Кирилловым – старостой клуба, для того чтобы любители поэзии обсуждали само качество стихов, не имея возможности «спрятаться» за имя и биографию поэта. После долгого обсуждения мнение аудитории выразил Сергей Викторович Голубев, сказав, что стихи плохие. После этого Сергей Анатольевич назвал имя автора: Виктор Борисович Кривулин. Кстати, поэт того же поколения, что и Виктор Александрович Соснора.
Подытожил заседание Клуба Александр Дьячков, сказав, что, по его мнению, поколение таких поэтов, как Виктор Соснора, впало в зависимость от свободы. Не желая повторять искривлённые цензурой пути предыдущего поколения советских писателей, «сосноровцы» вывернули наизнанку всё ту же советскую варежку. Для иллюстрации своей мысли Александр Андреевич прочитал два стихотворения В. Сосноры:
- СТУДЕНЧЕСКИЙ КАТОК
Девчонки на льду перемерзлись, –
ледышки!
Как много девчонок –
точеных лодыжек…
Девчонок — пижонок –
на брюках замочки.
Как много девчонок –
заочниц
и очниц:
горнячек – тихонь,
фармацевток – гордячек…
Весь лёд – напролёт – в конькобежной горячке!
А радио!
Заледенело на вязе,
что белая ваза,
а вальсы – из вазы!
А парни!
А парни в беретах шикарных,
и пар изо ртов,
будто шар из вулканов.
Они,
великаны,
плывут величаво,
коньки волоча
и качая
плечами!
Они подплывают к пижонкам-девчонкам,
и, зверски краснея,
рычат утонченно:
– Нельзя ли на вальсик…
вдвоем…
поразмяться…
Да разве каток?
Это –
Праздник Румянца!
АЛКОГОЛИАДА
От восхода до заката,
от заката до восхода
пьют
мускаты
музыканты
из гнусавого фагота.
За кулисною рутиной,
под Сикстинскою мадонной
спирт
лакают
балерины
из картонного бидона.
В дни торжеств, парадов алых
под самой Дворцовой Аркой,
ветераны – генералы
из фуражек
пьют
солярку.
Улыбаясь деликатно
после конференций кратких
дилетанты – делегаты
дуют
хинные экстракты.
За сазанов, за покосы,
за сезонную декаду,
председатели колхозов
пьют
одеколон
«Эллада».
Бросив рваный рубль на стойку,
из занюханных стаканов
пьют
чесночную
настойку
Аджубей с Хачатуряном.
Ткнувшись в яму за вагоном,
в состоянии хорошем,
пьют министры самогонку
из малиновой галоши.
Опустив сиденье «ЗИМа»
своего,
ликуя ликом,
пьет свинарка тетя Зина
сладко-липкую наливку.
У окошка понемножку
ром, стоградусности старой,
тянет внук матроса Кошки,
кочегар с буксира «Сталин».
В голубых апартаментах –
восемь комнат, кухня, ванна –
грузчик
пьет
портвейн
и вермут
из бокала и стакана.
Пьет ликер ассенизатор
из хрустального графина.
Лишь пропойцы
пьют
нарзаны
с баклажаном сизо-синим.
О, вожди алкоголизма!
Красноклювые фазаны!
Стали крепче обелисков
вы, пропойцы, от нарзанов.
Первое стихотворение. «Студенческий каток», было охарактеризовано любителями поэзии как поверхностное, описательное. Второе стихотворение понравилось всем: и тем, кто просто любит стихи, и тем, кто их разбирает, анализирует. Собравшиеся выразили сожаление о том, что такие стихи как «Алкоголиада» – стихи, в которых яркая, нетривиальная форма, доставшаяся от авангарда двадцатых годов, соединяется с актуальной темой, редки в творчестве поэта.
Руководитель клуба напомнил собравшимся несколько изречений Евгения Рейна (ещё одного поэта из этой плеяды): «Хорошие стихи делаются из пустоты»; «Форма и есть содержание». Павел Фёдорович Бартель прокомментировал это так: «Спецэффекты в поэзии должны быть инструментом, они не могут являться целью». Под спецэффектами Павел Фёдорович имел ввиду метафору недостоверную, придуманную, а также вычурный эпитет, ассонансную рифму и т. Д.
Следующее заседание Клуба состоится в сентябре. Приглашаем всех желающих! Тема заседания – «Поэзия Владислава Ходасевича».

