Н.А. Дьячкова*
ЭТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ МИССИОНЕРСКОЙ ПРОПОВЕДИ
В докладе я хотела бы затронуть вопрос о том, какова мера популизма в миссионерской проповеди, может ли миссионер даже из самых благородных побуждений грешить против научной истины и подтасовывать факты? Может ли он прибегать к уловкам? Спекулировать на чувстве патриотизма и любви к родному языку? На полках церковных книжных магазинов сегодня стоят тысячи книг, брошюр, аудиодисков. Но насколько этот «продукт» доброкачественный? Разобраться в этом могут не все.
О необходимости любить родной русский язык сказано очень много. При этом бессчетное количество раз процитированы знаменитые слова И.С. Тургенева о великом и могучем русском языке, который дан великому народу. Однако признание за русским языком этих качеств не должно возбуждать в нас чувство самодовольства и презрения к языкам других народов. Тем не менее, именно тезис о «великом и могучем» используют некоторые ревнители русского языка для своей пропаганды ксенофобии и ложного патриотизма. Правда, к этому тезису сегодня прибавлен еще один – о «сакральности» русского языка. Так, В. Д. Ирзабеков – автор популярных среди православных людей брошюр о «святой силе русского слова» – говорит и пишет о том, что русский язык – это пятое Евангелие, что это самый лучший язык в мире. Он любит рассуждать о «богоносности русской нации», о необычайных достоинствах «природных русских», о том, что «изучающие русский язык лучше мыслят», а также о том, что есть «русские с нерусской душой» [1]. Из его лекции, прочитанной в духовно-просветительском центре Свято-Троицкой Сергиевой лавры, я узнала, например, что французский язык «очень уступает русскому», что на французском нельзя мыслить, а «можно только болтать». Французов же В. Д. Ирзабеков вообще называет французишками [2]. И таких лекций, как явствует из аннотаций к его книжкам, он читает в сотнях аудиторий [3].
Издатели сообщают нам, что В. Д. Ирзабеков – исследователь русского языка, сам автор также постоянно подчеркивает, что он филолог. «В Баку [я] окончил Институт русского языка и литературы имени Ахундова. Поверьте, более глубокого и всестороннего изучения русского языка ни в одном другом вузе Советского Союза не было», – признается он [4].
На встречах с читателями В. Д. Ирзабеков говорит, что он много лет читает авторский курс «Русский язык как Евангелие». Но что значит «русский язык как Евангелие»? Если речь идет о том, что в русской языковой картине мира мы находим отражение евангельского учения, то с таким же успехом Евангелием можно назвать любой другой язык, носитель которого исповедовал христианство. Одной из важнейших функций языка является функция кумулятивная, иначе – накопительная, и любой язык является своеобразным «хранилищем» внеязыкового опыта того народа, которому принадлежит. Ярче всего кумулятивная функция проявляет себя на лексическом уровне языковой системы, потому что именно слова являются «ярлыками» предметов и явлений окружающего мира. Изучая историю слов и фразеологизмов, можно многое узнать о бытовой и духовной жизни народа. Этим занимается, в частности, лингвокультурология.
Свои популистские, изобилующие фактическими ошибками рассуждения о русском языке он использует для проповеди православного духовно-нравственного идеала. Однако не нами сказано: «единожды солгавший, кто тебе поверит?».
Филолог В. Д. Ирзабеков не различает синхронию и диахронию, игнорирует явление многозначности, буквально толкует фразеологизмы, отождествляет церковнославянский и русский языки; для оценки явлений современного русского языка использует Словарь В. Даля; отождествляет орфографию и сам язык; последним словом в науке считает сочинение А. С. Шишкова «Славянорусский корнеслов».
Так, ссылаясь на авторитет Шишкова, В. Д. Ирзабеков утверждает, что этимология слова «человек» такова: словек – цловек – чловек – человек. «И дело не только в том, – завершает он свои рассуждения, – что таким образом подчеркивается главное отличие людей, как существ словесных, мыслящих словами, от всего живого, сотворенного Богом, но и в том, что Слово – это прежде всего имя Самого Бога!» [5]. Относиться к этимологическим разысканиям А.С. Шишкова нужно с большой осторожностью. Профессор А. М. Камчатнов в докладе «Невежество как добродетель, или “Славянорусский корнеслов”», прочитанном на XIX Международных Рождественских образовательных чтениях, отметил: «Во времена А. С. Шишкова такой науки, как историческая фонетика, еще попросту не существовало, поэтому ему нельзя поставить в упрек, что он в своих этимологических штудиях основывался на чисто внешнем и часто случайном сходстве в звучании слов разных языков; это был общий уровень науки конца XVIII-начала XIX века». Однако сегодня некоторые защитники русского языка используют авторитет адмирала Шишкова и авторитет науки в целом «для подтверждения своих безумных идей» [6].
В этом докладе профессор А. М. Камчатнов подверг критике невежественного издателя книги А.С. Шишкова, который использовал добросовестные заблуждения последнего для своей антизападнической пропаганды. Вот «примечания» этого издателя: «Продолжим размышлять, сравнивая наши слова с подобными им чужаками, и заметим впервые в своем языке слова-эмигранты. Когда-то они уехали, то есть были скопированы в инязы, пожили там вдоволь, а в эпоху мерзкого евро-подобострастия верхов наших вернулись домой. Вернулись сильно опущенными и обезображенными. Ведь католическая Европа тыщу лет исполняла Люциферу, своему просветителю – ангелу света, ораторию под визг и ор железных органов, чтоб поднять из мертвых свою веру. Однако наши просвещенные (инязами же) уши и умы, по сей день воспринимают чужаков многозначительнее родных слов-родителей. Отсюда и корень отечественной погибели: самые бредовые советы иностранцев выслушивают, как живую истину». Приводя эту цитату, А.М. Камчатнов заключает: «Такой же тошнотворной злобной галиматьей (прошу прощения за неакадемические выражения) являются и другие примечания Примечателя» [7].
Что касается научной этимологии слова «человек», то она такова: это слово общеславянского происхождения, оно возникло путем сложения с помощью соединительной гласной о из *cel- и *vekъ, в котором первая часть имеет значение ‘член рода или семьи’, а вторая – ‘здоровье, сила’. Слово «человек» буквально означает ‘член рода или семьи, исполненный силы’ [8]. В пользу версии о том, что часть *vekъ имеет значение ‘сила’, высказывается Макс Фасмер. Об этом, по мнению ученого, «может свидетельствовать диалектное “обезвекнуть”, то есть ‘ослабеть’» [9, с. 328.]. В русском языке есть фразеологизм «заедать чужой век». В Историко-этимологическом справочнике русской фразеологии сказано, что «фразеологизм связывают с комплексом верований, в соответствии с которыми поедание чужого куска хлеба равносильно присвоению чужих сил и здоровья. Слово век – из общеславянского *vekъ ‘жизненная сила’» [10, с. 70.]. В «Истории слов» В. В. Виноградов писал: «Первоначальное значение у слова celovekъ предполагается ‘мужчина как член рода’. Это слово формировалось в период родовой организации. В это время человек мог быть только в составе своего рода, племени; вне его он не был “человек”, он был враг, он был беспомощен» [11]. Слово «человек», таким образом, уходит своими корнями в дохристианскую общеславянскую эпоху, так же, впрочем, как и слово «слово»; его этимологические родственники «слава», «слыть». См. об этом в: [12].
Примеров народной, то есть ненаучной, этимологии очень много на страницах брошюр В. Д. Ирзабекова. См.: «Еще в детстве я слышал, что счастье – это “сейчас есть”» [13, с. 10.
]. В действительности же общеславянское слово «счастье» образовано от слова «чясть» (оно писалось через букву «юс малый») с помощью приставки съ- в значении ‘хороший’ и суффикса -иj- и буквально означало ‘хорошая часть, доля’ [14].
Столь же некомпетентными являются его суждения и о фактах современного русского языка. На вопрос журналистки о том, часто ли он выступает в школах и о чем он там говорит, В. Д. Ирзабеков отвечает: «Скажем, привычное: “А я – учитель”. Ведь произносящие эти слова дерзают называть себя так, как ученики называли Самого Христа <…> Нужно последовательно снимать со слов повседневный налет и показывать их истинный драгоценный смысл» [15, с. 14].
«Учитель» – слово многозначное. И те, кто говорят: «Я учитель», – используют его в значении ‘тот, кто преподаёт какой-либо учебный предмет в школе; преподаватель’. В. Д. Ирзабеков имеет в виду значение ‘человек, обладающий высоким авторитетом для кого-либо в какой-либо области, имеющий последователей’ [16, с. 1411]. Что означает его призыв «снимать со слов повседневный налет и показывать их истинный драгоценный смысл»? Игнорировать факт многозначности этого слова и употреблять его только как имя Иисуса Христа?
В другом случае он призывает отказаться от «лукавой, большевистской традиции <…> эксплуатировать в своих идеологических целях слова и понятия, традиционно любимые русскими людьми, близкие и дорогие русскому сердцу: красно солнышко, красна девица, красный угол» [17, с. 78]. Однако большевики употребляли прилагательное «красный» в значении ‘относящийся к революционной деятельности, революционный; связанный с Советским строем, с Красной Армией <…> крайний левый по политическим убеждениям; революционно настроенный’. Что же касается «красной девицы», то «красная» в этом, традиционно-поэтическом, употреблении значит ‘красивая’. В словосочетании же «красный угол» прилагательное употреблено в значении ‘парадный, почётный’. А в словосочетании «красно солнышко» реализуется народно-поэтическое значение ‘ясный, яркий, светлый’ [18, с. 467].
Несколько слов скажем об интерпретации автором фразеологизмов – устойчивых единиц языка, значение которых не выводимо из значения составляющих их слов. Буквальное толкование фразеологизма, то есть разрушение его целостного смысла, может свидетельствовать либо о языковой игре (в этом случае это специальный прием, средство создания комического), либо о нарушении нормы литературного языка. В.Д. Ирзабеков сокрушается: «… мы утрачиваем это состояние [непрерывного диалога с Богом], отсюда и появляются такие речевые обороты, как «я не в духе». А почему ты не в духе? <…> Для святых быть в духе – это нормальное состояние. А мы швыряемся такими словами и девальвируем высокие понятия» [19, с. 17].
Фразеологизм «не в духе» означает ‘в плохом настроении’[20, с. 148]. Он не появляется, как думает автор, но существует в нашем языке как целостная лексическая единица. Например:
• «Не надо…я не то чтобы больна! А… так! Не в духе!.. все нейдет на лад, Что ни начну!..» (Лермонтов);
• «Карл Иваныч был очень не в духе. Это было заметно по его сдвинутым бровям и по тому, как он швырнул свой сюртук в комод…» (Л. Толстой) [21].
Этимологически «[быть] в духе/не в духе» – выражения, берущие начало из библейского текста, как, впрочем, и сотни других фразеологизмов русского языка, например: камень преткновения, в мгновение ока, внести свою лепту, терновый венец, лезть на рожон, гробы повапленные, знамение времени, краеугольный камень, насущный хлеб, соль земли, слуга двух господ, смертный грех, строить на песке, не хлебом единым, тьма кромешная, тяжелый крест и мн. др. Однако с точки зрения синхронии это не имеет никакого значения, и в приведенных выше примерах нет никакой «девальвации высокого понятия».
А вот еще пример буквального толкования фразеологизма. «Поразительно, – удивляется В.Д. Ирзабеков, – но мы совершенно спокойно произносим фразы типа “избили друг друга” или же “оскорбили друг друга” Друг не может избить и оскорбить друга по определению. В противном случае один из них, а то и оба сразу же перестают быть друзьями» [22, с.78.]. Оборот «друг друга» в современном русском языке означает ‘один другого’, ни о какой дружбе речь не идет. Более того, современное значение слова «другой» (‘не этот, не данный’) развилось именно в устойчивых оборотах «друг друга», «друг другу» [23].
По поводу фразеологизма «Фома неверный/неверующий», который означает ‘человек, которого трудно, невозможно заставить поверить чему-либо’ [24, с.670], В. Д. Ирзабеков замечает: «…всегда болезненно отношусь к утвердившейся <…> традиции прибавлять к имени этого святого апостола обидную – если не оскорбительную – характеристику неверующий…». Фразеологизмы, как известно, не производятся, а воспроизводятся, поэтому, произнося «Фома неверный/неверующий», мы ничего не прибавляем – это целостная лексическая единица. А если говорить об истории этого фразеологизма, то можно напомнить автору, что эту якобы оскорбительную характеристику дал апостолу Фоме Сам Господь Наш Иисус Христос.
Исследователь не должен прибегать к уловкам и подтасовкам даже из самых благородных побуждений. Но именно так и поступает В. Д. Ирзабеков. Справедливо критикуя песенный «хит» «Все мы бабы – стервы» за его вульгарность, автор пишет: «Захотелось узнать – а что, собственно, означает слово, простите, стерва? <…> Полез, как водится, в словарь В.И. Даля» [25, с.77.]. В словаре В. И. Даля написано, что стерва – это «труп околевшего животного, скота; падаль, мертвечина, дохлятина…» [26, с. 323].
Ссылка на словарь Даля некорректна. Для оценки фактов современного русского языка нужно использовать нормативные словари. В Большом толковом словаре, в частности, сказано, что слово «стерва» является бранным и означает ‘бессовестная, нахальная женщина’[27, с. 1267].
В.Д. Ирзабеков не различает церковнославянский и русский языки. Вот типичный пример его рассуждений: «Если слово «живот» еще несколько столетий назад в церковнославянском было именем Христа (“Я есть Живот, и Истина, и Жизнь”), то сегодня живот – это брюхо! ”Какая житуха, если пустое брюхо?”» [28, с. 68.]. Этот пример понадобился автору для рассуждений об «упадке» русского языка, его деградации. Но разве цель оправдывает средства? Во-первых, в церковнославянском языке слово «живот» многозначно, оно означает: 1) ‘жизнь’; 2) ‘Жизнь как именование Христа и Пресвятой Троицы’; 3) ‘земная жизнь, образ жизни’; 4) ‘пропитание, имущество’ [29, с.124].
Во-вторых, – в современном русском языке тоже есть слово «живот» в значении ‘жизнь’. Именно слово, а не значение, потому что современном русском языке есть три омонима «живот». Живот 1 – ‘Часть тела у человека и животных, в которой расположены органы пищеварения’. Живот 2 – ‘Устар.= Жизнь (2 зн.)’. Живот 3 –‘Устар. и Нар.-разг. 1. Домашнее животное (обычно о лошади). 2. мн.: животы, -ов. Имущество, богатство’[30, с. 305].
В. Д. Ирзабеков пишет: «Как часто слышим мы в чей-то адрес, что он, дескать, неверный муж, а кто-то выбрал в этой жизни неверный путь. Если же вслушаться, то неверный муж – это, прежде, неверующий человек, живущий не по-христиански <…> избравший неверный путь есть также уклонившийся от спасительного пути, иначе грешник <…> быть верным – значит быть верующим во Христа! Не случайно в тексте Евангелия слова неверный и развращенный в речи Спасителя не просто соседствуют, но и звучат как суть синонимы: “о, род неверный и развращенный, доколе буду с вами?”» [31, с. 88].
На самом деле слова «неверный» и «развращенный» в церковнославянском языке, вопреки утверждению В. Д. Ирзабекова, отнюдь не синонимы. В церковнославянском «неверный» – это ‘не имеющий веры’, а в русском – ‘изменяющий своему долгу’ (муж) или ‘неправильный’ (путь). «Развращенный» в церковнославянском – ‘превратный’, а в русском – ‘развратный, нравственно испорченный’ [32, сс. 119, 120, 614, 1064], [33, сс. 101, 194, 294].
Так же неверно объясняет автор смысл выражения «яко Начальника тишины родила еси». Под словом «тишина» он понимает ‘отсутствие звуков, говора, шума; безмолвие, молчание’ [34, с. 16]. Слово «тишина» в церковнославянском языке, по данным О.А. Седаковой, означает: ‘морской штиль, спокойствие’ [35, с. 357], а слово «начальник» – ‘начинатель, владыка’ [36, с. 191]. «Начальник тишины» – это буквально ‘владыка морского штиля, начинатель спокойствия’. Очевидно, что это поэтическая метафора, каких много в языке молитв.
От подобных смысловых иллюзий предостерегает нас О.А. Седакова – автор словаря церковнославяно-русских паронимов. Так, слово «озлобленный» в церковнославянском языке означает ‘обиженный’, а в русском – ‘обозлившийся’; слово «непостоянный» в церковнославянском означает ‘невыносимый’, ‘нестерпимый’, ‘неодолимый’, а в русском языке – ‘переменчивый’, ‘неустойчивый’. Глагол «требовать» в русском языке – это ‘решительно просить’, а в церковнославянском – ‘сильно нуждаться’ [37, с. 7.].
В. Д. Ирзабеков отождествляет язык и правописание. На некорректный вопрос журналистки, «как вы отнеслись к реформам русского языка, которые совсем недавно были приняты?», он отвечает: «Плохо, очень плохо отнесся…Это продолжение большевистской линии в отношении русского языка. Эти новшества коверкают и уродуют русскую речь. А русское слово – сакрально! С ним нельзя вот так вот вольно обращаться…» [38, с. 75.]. В диалоге речь идет о проекте реформы орфографии. Какой бы ни была судьба этого проекта, как можно говорить о том, что орфография уродует русскую речь? И разве пострадает «сакральность русского слова» от того, что слово парашЮт мы станем писать так: парашУт?
Председатель Орфографической комиссии РАН В.В. Лопатин так разъяснял суть реформы: «предлагаются отдельные изменения, в основном касающиеся <…> слитных, раздельных и дефисных написаний и <…> употребления прописных и строчных букв; устраняются некоторые исключения» [39]. А вот мнение М. А. Кронгауза: «Я уверен, что проведение реформы, если она состоится, ни для кого не будет катастрофой (просто в силу незначительности изменений). И все же… Короче говоря, я за парашЮт. И, как говаривал герой одного фильма, делайте со мной что хотите» [40]. Так рассуждают профессиональные лингвисты, которые отличают язык от правописания, а объективную оценку событий от собственных вкусовых предпочтений.
Стоит, наверное, упомянуть и о том, как трактует В. Д. Ирзабеков природу обсценной лексики. По твердому убеждению автора, мат имеет тюркское происхождение [41, с.31.]. Однако предположение о том, что у русского мата тюркские корни уже давно отвергнуто историками языка. Б.А. Успенский в работе «Мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии» показывает, что матерная лексика имеет общеславянскую природу, что мат возник в дохристианскую эпоху, что матерная брань имела в языческом мире культовые функции и что объект действия в матерном выражении был связан с культом Матери Земли. С приходом христианства эта лексика подверглась табуированию [42].
А можно ли всерьез относиться к таким, например, высказываниям филолога? «Мне сказали: ты, мол, пишешь, доказываешь, что исконно русские слова – христианские, новозаветные. Однако Русь крестилась лишь в десятом веке… А язык-то существовал и до этого! Как такое может быть? Иногда мне задают такие вопросы. Я его и сам себе тысячу раз задавал. Господь меня утешил <…> Мне знаете, что помогло? Публикация из журнала «Вокруг света» <…> Речь в статье шла о найденных археологами зернах пшеницы, пролежавших в запечатанном глиняном сосуде очень долго, чуть не тысячу лет. Зерна были высеяны и, получив солнечный свет и тепло, проросли. Так вот в чем дело: изначально эти слова были даны формирующейся русской нации для будущей жизни. Какое-то время они служили, не обнаруживая своей истинной красоты <…> Нужно было солнце, тепло. Этим светом стала христианская вера. И тогда все они обрели свой глубинный смысл. Как те зерна, они проросли, поэтому в Евангелии Христос и называется также Светом…» [43, с. 67]. Красиво сказано, однако вряд ли автор рискнёт выступить с подобной аргументацией перед профессиональными историками языка.
К сожалению, это далеко не полный перечень благоглупостей, с помощью которых филолог В. Д. Ирзабеков пытается пробудить в читателях и слушателях любовь к русскому языку и Православию.
Исчерпывающую характеристику подобным «исследованиям» дает академик А. А. Зализняк. В статье «О профессиональной и любительской лингвистике» ученый, в частности, пишет, что сегодня «приходится сталкиваться с такой любительской лингвистикой, которая пронизана стремлением обосновать некую более общую идею» [44]. В нашем случае такой идеей является идея защиты святого русского языка от внешних врагов, которые хотят «перекроить наш русский кафтан на западный фасон» [45, с. 27]. Под благовидным предлогом «защиты святого русского языка» и от имени Православия проповедуются ксенофобия и ложный патриотизм.
В заключение приведу некоторые высказывания восторженных читателей и почитателей В. Д. Ирзабекова, сохраняя орфографию и пунктуацию их авторов.
Елена Шелестова (27.10.2011 – 19:57:26): «СПАСИБО-СПАСИБО!! Давно горю желанием поклониться Василию Ирзабекову за его книгу! Всем уши прожужжала про нее. Народ почти уже шарахается от меня, потрясающей этой книгой как знаменем. Самое утешительное для меня то, что кто-то тоже любит русский язык! Не я одна! Как это было всю жизнь. А уж когда я вдруг на чужой даче по ТК «Союз» живьем увидела Василия Ирзабекова… Я почти прыгала от радости! Обычно на мои горячие руками-махательные речи о значимости русского языка для русских людей слушатели терпеливо вздыхали, нестойкие в смирении – махали руками: «О ерунде… Так сильно?» Я уж было пала духом в этой пустыни – и вдруг! Господь утешил меня Вашей книгой, Василий Давыдович. Трепещите все, кто посмеет сказать о русском языке «ерунда»! Кто на нас с Ирзабековым? Яко с нами Бог!»;
Анна (22.06.2011 – 14:18:05): «книга потрясающая. Я рада, что говорю и владю русским языком. Спасибо автору за его труды»;
Сергей (21.03.2012 – 14:01:13): «Действительно, книга потрясающая! Читая такие книги, хочется и самому быть более достойным звания носителя русского языка, хочется быть лучше и гордиться тем, что православный. Ведь автор практически моими словами писал о многих вещах. В частности, о совершенно идиотском и неприемлимым дословным переводом с английского (к сожалению, вошедшего в речевой обиход не слишком умных соотечественников) «заниматься любовью». Довелось в юности жить на Кавказе, а именно, В Абхазии, и потому хорошо знаком кавказский менталитет. Знал, что «хач» по-армянски – «крест», и потому многим говорил, что называть «хачиками» кавказцев – оскорблять собственное вероисповедание (умышленно воздерживаюсь от слова «вера»). Но вот что «азер» – по-азербайджански – «пламенный» – это удивительно. Побольше бы таких «азеров» – защитников русской словестности среди самих русских и русскоязычных! Не просто снимаю перед Автором шляпу, – низкий православный поклон ему! До какой же степени принижен русский язык в обществе! Всеобщая безграмотность не только поражает, но и вводит в уныние: эти нелепые ударения с экрана, эти объявления в официальных государственных учреждениях с орфографическими и пунктуационными ошибками; да что уж там, – косноязычные учителя… Очень бы хотелось узнать, не собирается ли уважаемый о. Василий в Питер. С удовольствием сходил бы на встречу с ним»;
Алексей (11.12.2011 – 15:42:27): «Очень горд за святой русский язык, и за русского азербайджанца, отца Василия! Крови не родной, а души одной. Побольше бы таких братьев и сестер. Может тогда и кровным русским стыдно станет, за то, что плевали в своих предков, в свою культуру, в свою Веру. Спаси вас Бог!»;
Людмила 18. 14 Мар 2012 18:21: «О, да! Я не пропускала лекций по телевизору в «Радость моя», и по «Союзу». Это как родниковой воды напиться. А когда он произнес: -Где этим иностранцам понять нашу, русскую душу… Это было что-то. Удивительный человек»;
Русакевич Татьяна, 41 год, Москва / Россия: «Мне ее посоветовали купить и прочесть исключительно в целях познания силы русского слова как молитвы».
Нетрудно заметить в этих отзывах не только любовь к русскому языку, но и нечто другое…
Русский язык не нуждается в защитниках, которые пользуются лукавыми приемами пусть и из самых благородных побуждений, а свои дилетантские суждения о языке сопровождают ссылками на Священное Писание. И вообще язык не нуждается ни в чьей защите, а вот мы все – нуждаемся. От кого? От тех, кто нарушает этические и собственно языковые нормы (орфоэпические, акцентологические, лексические, стилистические, грамматические, орфографические и пунктуационные). А еще мы нуждаемся в защите от навязывания нам антинаучных и антиправославных по своей сути взглядов.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Ирзабеков В. Тайна русского слова. Заметки нерусского человека. М.: Даниловский благовестник, 2010; Он же. Святая сила слова. Не предать родной язык. М.: Даниловский благовестник, 2011. 176 с.
2. Видеоролик «Шишков – патриарх русской словесности» URL: http://video.yandex.ru/
3. Ирзабеков В. Святая сила слова. Не предать родной язык. М.: Даниловский благовестник, 2011. 176 с.
4. Православный азербайджанец Фазиль Ирзабеков потрясает Россию! URL: http://www.trend.az/life/socium/1850868.html
5. Ирзабеков В. Тайна русского слова… URL: http://www.dorogadomoj.com/dr403irz.html).
6. Камчатнов А.М. Невежество как добродетель, или «Славянорусский корнеслов». URL: https://docs.google.com/viewer?a=v&pid=sites&srcid=ZGVmYXVsdGRvbWFpbnxrYW1jaGF0bm9mZnxneDoxMDM5ZGIzNDBmOTcxZjQ0
7. Там же.
8. Школьный этимологический словарь … URL: http://etymological.academic.ru/5950
9. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М.: «Прогресс», 1973. Т. 4. 855 с.
10. Бирих А. К., Мокиенко В.М., Степанова Л.И. Словарь русской фразеологии. Историко-этимологический справочник. – СПб.: «Фолио-Пресс», 2001. 928 с.
11. Виноградов В.В. История слов. URL: http://dic.academic.ru/dic.nsf/wordhistory/813/%D0%A7%D0%95%D0%9B%D0%9E%D0%92%D0%95%D0%9A
12. Школьный этимологический словарь … URL: http://etymological.academic.ru/4753/%D1%81%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%BE; Этимологический словарь Макса Фасмера. URL:http://dic.academic.ru/dic.nsf/vasmer/47711/%D1%81%D0%BB%D1%8B%D1%82%D1%8C
13. Ирзабеков В. Святая сила слова…
14. Школьный этимологический словарь русского языка. Происхождение слов. — М.: Дрофа. Н. М. Шанский, Т. А. Боброва. 2004. URL: http://etymological.academic.ru/5029
15. Ирзабеков В. Святая сила слова…
16. Большой толковый словарь русского языка. Составитель и главный редактор С.А. Кузнецов. М., 1998. 1536 с.
17. Ирзабеков В. Святая сила слова…
18. Большой толковый словарь…
19. Ирзабеков В. Святая сила слова…
20. Фразеологический словарь русского языка / Под ред. А. И. Молоткова. М.: Русский язык, 1986. 544 с.
21. Там же.
22. Ирзабеков В. Святая сила слова…
23. Школьный этимологический словарь … URL: http://etymological.academic.ru/1115
24. Фразеологический словарь русского литературного языка, сост. А.И. Федоров, М., 2001.
25. Ирзабеков В. Святая сила слова…
26. Даль В.И. Словарь живого великорусского языка в 4-х тт. М.: «Русский язык», 1980. – Т. 4. – …с.
27. Большой толковый словарь …
28. Ирзабеков В. Святая сила слова…
29. Седакова О. А. Словарь трудных слов из богослужения: Церковнославянорусские паронимы. – М.: Греко-латинский кабинет Ю.А. Шичалина, 2008. 432 с.
30. Большой толковый словарь …
31. Ирзабеков В. Святая сила слова…
32. Большой толковый словарь …
33. С. Седакова О.А. Указ. соч.
34. Ирзабеков В. Святая сила слова…
35. Седакова О.А. Указ. соч.
36. Седакова О.А. Указ. соч.
37. Седакова О.А. Указ.соч.
38. Ирзабеков В. Святая сила слова…
39. Лопатин В. Русская орфография: задачи корректировки // Новый мир, 2001, № 5.- URL: http://magazines.russ.ru/novyi_mi/2001/5/lopatin.html
40. Кронгауз М. Жить по «правилам», или Право на старописание // Новый мир, 2001, №8. – URL: http://magazines.russ.ru/novyi_mi/2001/8/krong.html
41. Ирзабеков В. Святая сила слова…
42. Успенский Б. А. Мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии // Успенский Б.А. Избранные труды. Т.2. М., 1994, с.53 -128. URL: http://ec-dejavu.ru/m-2/Mat-3.html
43. Ирзабеков В. Святая сила слова…
44. Зализняк А. А. О профессиональной и любительской лингвистике // «Наука и жизнь», № 1, 2009. URL: http://elementy.ru/lib/430720
45. Ирзабеков В. Святая сила слова …
_____________________
* Дьячкова Наталия Александровна – доктор филологических наук, профессор (г. Екатеринбург).
